Профессия: пчеловод

В продолжение нашей рубрики о сельских профессиях в этом номере мы решили рассказать о пчеловодстве. Как и в любом деле, здесь есть свои тонкости, поэтому за интервью мы обратились к Георгию Горохову, который занимается пчёлами уже много лет, имеет специальное образование и пасеку практически промышленного масштаба.

Георгий Валериевич, как вы стали пчеловодом? У нас в Курске есть где-то профессиональная подготовка?
- Я закончил Курскую СХА, направление ветеринария, специализация хирургия. Мне помогло то, что в ходе обучения у нас было «Пчелодело», как одна из отрас-лей ветеринарной службы, так как пчёл тоже ветеринары обслуживают. И определённую базу знаний мне дали именно там. Но в то время я не думал, что буду заниматься пчёлами.
Как вы к этому пришли? С чего всё началось?
- После окончания учёбы я пошёл нарабатывать опыт в государственную ветеринарную службу, проработал участковым ветврачом 4 года в Большесолдатском районе. Там же я встретил свою супругу, женился и так познакомился с её отцом, который занимался пчёлами. Он на тот момент делал это полукустарным способом, у него было порядка 35 ульев. Начали мы заниматься ими вместе. Постепенно разрастили пасеку до 100 ульев, потом к нам присоединились другие пчеловоды-соседи. Сейчас наша пасека насчитывает уже около 350 ульев. В Большесолдатском районе – это одна из самых крупных пасек.
Чем отличается кустарная пасека, скажем так, от профессиональной?
- Сама технология пчеловождения у моего свёкра была та, которая применялась ещё в 1930-е годы, то есть ульи были непромышленного изготовления, а домашнего. Рамки были неодинаковые. Это важно. Сейчас, когда пасека большая, у нас всё подведено именно под промышленное пчеловодство, то есть всё максимально взаимозаменяемо: можно спокойно с одного улья в другой переставить, можно корпуса менять, можно менять любые части семей. Мы применяем три типа ульев: 10-рамочные, 12-рамочные и 16-рамочные. Последний горизонтально наклонный, мы недавно его начали применять, пока в наших условиях вроде неплохо идёт.
Важны ведь не только ульи. Наверняка, есть и другие тонкости?
- Конечно! Цель пчеловода – нарастить максимальное количество пчелы к определённому времени, когда идёт медосбор. Нужно очень точно соблюдать сроки и при этом ещё попадать в погоду. Если в погоду не попадаешь, то даже если у тебя пчелы много, толку от неё мало. Она уходит на рой, то есть нет продукции. Капризы погоды никто не отменял. Сама работа пчеловода завязана с тем, чтобы подстраиваться под внешние условия. Если вдруг задождило, пчёлы не могут лететь на медосбор, делать им нечего, поэтому они начинают размножаться. Значит, в этот момент их надо максимально загрузить работой, которая не относится к медо-сбору: оттягивание вощины (поставить им новые рамки), добавить ещё один корпус (расселить детку, чтобы они занимались её обслуживанием, согреванием и не делились на семьи).
Есть такое высказывание «Погибнут пчёлы, погибнет всё». Как вы к этому относитесь?
- Я солидарен с такой позицией. Природа же очень умная и очень продуманная в своём многообразии. Пчёлы помимо опыления занимаются уничтожением различных паразитических насекомых. Они охраняют свою территорию, куда входят и поля, которые они опыляют. Пчела не просто прилетела, по цветочкам попрыгала и всё, она и тлю убивает, и гусениц вредоносных уничтожает. Кончено, не в том формате, как это делают муравьи, которые зачищают местность полностью от всего живого. Пчёлы беспокоятся о своём пропитании. Соответственно, ухаживают и за растениями, следят, чтобы их никто не уничтожил. Такой симбиоз возник уже очень давно и не нам в него вмешиваться. Поэтому те товарищи, которые заливают все поля гербицидами, поступают не совсем правильно, конечно.
Как пчеловодам с этим бороться?
- У нас одно время в Большесолдатском районе была небезызвестная «Иволга», с которой у нас возникали определённые конфликты. Они заключались в том, что они обрабатывали поля, у нас гибли пчёлы, конечно, это никому не нравилось. Мы пришли к выводу, что конкурировать даже в правовом плане с огромной организацией нам крайне невыгодно и даже бесполезно. Поэтому мы просто застраховали свои ульи, как средство производства. Так же, как предприятие страхует станки, и при их порче или утере им выплачивается страховая компенсация. Мы так поступили с ульями. Пришёл человек из страховой компании, осмотрел пасеку, переписал, мы сделали необходимые лабораторные исследования. Затем по почте отправили письмо с уведомлением агроному «Иволги» о том, что рядом с их полями стоит пасека (на ничьей территории), поэтому просим нас уведомлять за трое суток до того, как начнёт проводиться обработка полей. Первый раз, когда это случилось, они ничего не сделали, не предупредили, просто обработали и всё. У нас начались потери. Мы позвонили в страховую компанию, объяснили, что произошёл страховой случай. Те приехали, отобрали материалы, отправили на исследование в лабораторию. В результате нам выплатили 2,5 млн рублей страховой компенсации. Насколько они наказали «Иволгу», я не знаю, но после этого четыре года они чуть ли не за неделю нас предупреждали, а иногда даже не обрабатывали поля, рядом с которыми стояли наши ульи.
А что вы делаете с пасекой, когда вас предупреждают, что будет обработка полей?
- Если поля всё-таки обработали (и нас предупредили), то ночью или ранним утром закрываются литки, и пчела просто не может вылететь из улья. Но в закрытом пространстве их нельзя продержать долго, максимум, сутки или двое. Потом они просто перемрут от того, что поднялась температура в улье, и они не могут его покинуть. Если обработка полей проводится в течение более длительного времени, то пасека переезжает.
Как переезжает?
- Например, у нас распространено уже «мобильное пчеловодство». У меня камазовский прицеп, борта раздвигаются, туда становятся ульи и так их можно перевозить. Получается «пасека на колёсах». Борта сложил, к камазу прицепил и перевёз, куда тебе надо. Либо вручную перетаскивать, но это, конечно, более затратно. Пчёлы, правда, тяжело переносят такие переезды. Они не любят передвигаться, особенно, когда начинается какая-то тряска. А в условиях бездорожья - в полях, без тряски не обходится. Потом приходится выправлять рамки, которые в кучку собираются и пчёлы, конечно, кусаются активнее.
Как вы переносите эти укусы?
- Я уже привык к их укусам. Первое время, конечно, было непривычно. Но организм привыкает ко всему. Разумеется, мы работаем в средствах защиты, но одна-две всё равно как-нибудь пролезут и укусят. Пока аллергии нет, и слава Богу.
Какой мёд вы собираете?
- Мы собираем в основном акациевый мёд весной, яблоневый мёд, когда в сады ездим, но это не каждый год бывает. Гречишный мёд - с полей, которые засеивает одно из предприятий. Иногда подсолнуховый. Но его мы стараемся не брать, потому что мёд очень дешёвый, его сложно реализовать по коммерческой цене, и хранится он в жидком виде недолго, так как очень быстро кристаллизуется. В итоге его потом не порежешь, не достанешь, то есть надо либо растапливать обратно, либо придумывать что-то ещё. А вот акациевый мёд не твердеет. Его даже иногда подмешивают в другие виды мёда, чтобы они медленнее кристаллизовались.
Есть какие-то свойства мёда, о которых мы не знаем?
- Мёд очень полезен для сбрасывания веса, потому что там фруктоза – это изомер глюкозы, который не усваивается организмом и не переходит из углевода в жир. Как энергией зашёл, так энергий и вышел, нигде не отложился. Но надо быть всё-таки осторожным, чтобы аллергию не схлопотать. Одно дело, когда немножко съел, а другое, когда полбанки за один раз, то тогда жди неприятностей.
Как вы относитесь к введённым недавно паспортам пасеки?
- В целом, положительно отношусь. Это позволяет регулировать как медосбор, так и способы контроля. Одно время, примерно в 2007-2008 годах, у нас было засилье недобросовестных товарищей, которые перерабатывали сахар в мёд (тогда сахар стоил копейки) и сдавали его перекупщикам. В этом виноваты сами перекупщики мёда, конечно, потому что скупали за бесценок в любых количествах всё, что им не привезёшь. То есть у пчеловодов был хороший заработок, при этом минимум затрат. Но есть и отрицательные моменты в истории с паспортами.
Какие?
- У пчеловода появляются дополнительные финансовые издержки. Чтобы оформить паспорт пасеки нужно провести ряд лабораторных исследований. И все они делаются за свой счёт. Уже потом, когда у тебя паспорт есть, ты внесён в систему «Меркурий», тогда – да, привозишь и, как пчеловод, официально за государственный счёт оформляешь это всё. До того момента делаешь всё за свои деньги. Не сказал бы, что это всё сильно дорого, но достаточно накладно.
По каким причинам могут не дать паспорт?
Из-за каких-то нарушений, либо если пчёлы больные. Соответственно, пока у тебя не будет бумажки, что ты их вылечил и всё нормально, тебе ничего не дадут. Либо нарушения в продукции: если там намешано что-то непонятно с чем, или падевый мёд какой-то позапрошлогдний, то лаборатория пишет, что проверка не пройдена, и на этом паспорт заканчивается.
Есть ли какие-то способы определения качества мёда, если выбираешь его где-то на рынке, например?
Определить качество мёда, по моему мнению, можно только лабораторно. Всем этим народным методам я мало доверяю. Лаборатория даёт самые достоверные данные, там всё точно, чётко и в цифрах. Поэтому, покупая мёд на рынке, лучше всего спрашивать у продавцов ветеринарное свидетельство. На них, кстати, есть QR-коды, перейдя по которым можно узнать, откуда, когда получено, что исследовалось и т.д.