Претерпевшие до конца

 Как выжил? Сохранил веру в бога

- Я долго думал над тем, стоит ли мне рассказывать эту семейную историю, - признаётся директор Полянской средней общеобразовательной школы Евгений Иванович Волынков. – Пока отец – Иван Иванович (на снимке) – был жив (а умер он в 1981 году), тогда каждый второй был участником Великой Отечественной войны. И никто их тогда не считал героями – все были простыми гражданами.

Знал Евгений Иванович ещё один семейный факт – его отец поменял фамилию.

- Но я до сих пор себя корю за то, что не спросил у него – почему он это сделал, - продолжает рассказ мой собеседник. – Ведь всю жизнь отец бережно хранил память о моём дедушке – Иване Матвеевиче Волынко, которого не стало в 1936 году, и испытывал к своей семье, в которой вырос, глубочайшее уважение.

Ответ на свой вопрос Евгений Иванович получил гораздо позже – из документов, когда решил изучить историю своей семьи.

Родился в семье псаломщика

Его отец - Иван Иванович –родился в 1916 году в селе Белый Колодезь (Медвенский район) – в семье псаломщика. Было у него две старших сестры и брат. Детей воспитывали в вере и с малых лет приучали трудиться, когда они подрастали – учили грамоте.

- Отец обладал фотографической памятью, врождённой грамотностью и каллиграфическим почерком. И это при том, что в школе он отучился всего семь классов, - отмечает Евгений Иванович. – Кстати, часть этих способностей по наследству передалась моему младшему сыну Алексею. Он даже и внешне похож на деда. 

В 1936 году Ивана Ивановича призвали в армию.

- Служил он в Забайкалье в топогеодезическом отряде, - рассказывает мой собеседник. – И заканчивал срочную службу ещё с фамилией Волынко.

Осуждён тройкой ОГПУ…

Когда Евгению Волынкову удалось разыскать документы отца, то он обратил внимание, что в графе «происхождение» Иван Иванович указывал: «крестьянин».

А ведь это было не так. Отправив запрос в Курскую епархию, узнал Евгений Иванович о том, что его дед был псаломщиком до 1914 года, а затем – в 1930 году его отправили в Обоянский район – в село Рыбинские Буды и служил он там уже дьяконом (то есть уже  являлся служителем церкви). Интересен и тот факт, что переведён Иван Волынко был Курским архиепископом Дамианом (Воскресенским), ныне причисленным к лику святых.

Храм, в котором начинал служить дед Евгения Волынкова, существует и ныне – это Николаевская церковь, построенная и освящённая в честь Николая Чудотворца. Несмотря на то, что церковь давно не ремонтировалась, при ней есть приход, и каждое воскресенье, а также по большим православным праздникам, в храме служат.

- В апреле 1932 года мой дед Иван Матвеевич был осуждён тройкой при ПП ОГПУ по Центрально-Чернозёмной области, - рассказывает Евгений Иванович. – Ему предъявили обвинение: «активный член церковно-монархической контрреволюционной организации». То есть, получается так, что отец пошёл в армию уже как сын политзаключённого. Судя по документам, деда хотели отправить в лагеря, а, возможно, и расстрелять, но, к счастью, не сделали этого, и он был выслан.

А возвращаться некуда

После армии Иван Волынков принимает решение – не возвращаться домой и поступать в военное училище.

- Отец не рассказывал о том, как жила семья после ареста моего деда, но нетрудно догадаться, что плохо, - отмечает Евгений Иванович. – К тому же, мой дед умер в 1936 году – через год после того, как вернулся из ссылки, а бабушка – следом за ним – в 1937. Старшие сёстры обзавелись своими семьями, брат уехал на Донбасс (позже, он погибнет во время Великой Отечественной войны в 1943 году), словом, возвращаться отцу было уже некуда.

Иван Иванович отправился в город Орджоникидзе (ныне – Владикавказ) и поступил в Первое краснознамённое пехотное училище.

- И я понял, что фамилию при подаче документов отец указал не Волынко, а Волынков, - подчёркивает Евгений Волынков. – И его можно понять. Времена были такие. Сёстры, будучи замужем, фамилии сменили, брат уехал достаточно далеко от родного села, а отца ни за что не приняли бы учиться, если бы узнали о его истинном происхождении.

А дальше была война…

Закончил училище Иван Иванович в мае 1941 года. И жить бы, да радоваться, но…

Как отмечает Евгений Иванович, отец редко рассказывал о войне, воспоминания были эпизодические, словно фрагменты кинофильма. К примеру, о том, как он узнал, что началась Великая Отечественная война.

- Папа рассказывал, что 22 июня был выходным днём. И он, будучи молодым офицером, отправился гулять в парк и решил выпить немного пива. Когда по радио объявили о начале войны, кружка из рук отца выпала и разбилась вдребезги, - поделился Евгений Иванович. - Ещё мне в память врезался его рассказ о расстреле политрука на фронте. В феврале 1942 года во время боя отец был тяжело контужен и остался в окопе. Подразделение, которым он командовал, отступило, а территорию заняли немцы – так он попал в плен. Кормили мёрзлой свёклой и каждый день проверяли количество пленных. Среди офицеров был политрук: у него была нашивка на правом рукаве шинели в виде красной звезды. Чтобы как-то выжить, он отпорол звезду. Но не учёл, что шинель-то выцвела, а там, где была нашивка, ткань так и осталась яркой. Фашист разглядел контуры звезды, вывел этого офицера из строя и на глазах у остальных расстрелял.

До плена Иван Волынков был командиром стрелкового взвода 812 стрелкового полка, а после Ивана Волынкова ждало новое испытание: продолжение службы в штрафном батальоне.

- Сами понимаете, что вероятность погибнуть в данных войсках была равна 99,9 процента, - отмечает мой собеседник. – Отца ранили. А в те времена было правило: вину смыть можно только кровью, то есть либо смертью, либо ранением. Так мой отец попал в строевую часть и его восстановили в должности. Продолжил он службу в 109 стрелковом Дунайском полку                        74 стрелковой Киевско-Дунайской Краснознамённой ордена Богдана Хмельницкого дивизии (3-й Украинский фронт). И уже пройдя все эти испытания, отец закончил войну с Орденом Отечественной войны II степени.

Евгений Волынков спросил отца о том, как удалось ему выжить, что давало силы вытерпеть все испытания, на что Иван Иванович ответил:

- Я сохранил веру в Бога. Она-то и помогла.

- До сих пор чувствую вину за то, что мало разговаривал с отцом – спрашивал о его жизни, - с горечью отмечает Евгений Волынков. – Я часто говорю об этом своим сыновьям – Сергею и Алексею,  потому что хочу предостеречь их, чтобы не допустили такой ошибки, как я в своё время. С другой стороны, это помогло мне прийти к выводу: насколько история целой страны связана с судьбами простых людей. И мы не имеем права судить или осуждать их, потому что сами не знаем, как бы поступили, попав в такое же положение. Да, отец поменял фамилию, но через всю жизнь пронёс любовь к своему отцу и семье, в которой родился и вырос.

Надежда Глазкова,

фото Е. Волынкова