Видел Маргелова и в секретной части служил…

В начале августа свой день отмечают те, кто связан с воздушно-десантными войсками. Как известно, бывших десантников не бывает. В селе Полянском живёт один из ярких представителей ВДВ – Пётр Иванович Шульгин. Кстати, Петру Ивановичу не только посчастливилось послужить в воздушно-десантных войсках, но и увидеть основателя ВДВ – Василия Маргелова. И даже сейчас на вопрос: «А прыгнули бы с парашютом?». Отвечает: «Конечно, прыгнул». Но обо всём по порядку.

В ВДВ как в космос

 Служить в армию Пётр Шульгин пошёл в 1971 году. К службе в ВДВ готовился заранее: прыгал с парашютом в аэроклубе. И к началу службы у него было уже 5 прыжков.

Кстати, рослого (1 метр 75 сантиметров) Петра Ивановича приглядели для воздушно-десантных войск заранее. В училище при заводе КЗТЗ, где он учился, приехали так называемые «покупатели» из части, где ему предстояло служить. В тельняшках, да в синих беретах – красавцы! Пётр Шульгин как увидел, так потом всю дорогу к месту службы думал о том, когда ему выдадут такую же форму.

- Строго в воздушно-десантных войсках к росту относились, - рассказывает Пётр Шульгин. – И должен он был составлять от 1 метра 72 сантиметров до 1 метра 75 – не меньше. Ведь ВДВ – это элита советских войск. Да и здоровье у будущего десантника должно было быть не хуже, чем у космонавта.

Помимо определённого роста, будущий боец ВДВ должен был ещё и подтягиваться не менее 15 раз, отжиматься 100 раз, совершать беговые марш-броски на расстояние не меньше чем 5 километров.

- Вместе со мной в ноябре из Курска в ВДВ забрали 42 человека, - вспоминает мой собеседник. – И служить мне предстояло в Киргизии в Ферганской дивизии. У нас было 5 полков на Китайской границе.

Пётр Иванович рассказывает, что когда прилетел на место службы, то очень удивился. В родном Курске был холодный и слякотный ноябрь, а тут – жара! После того, как выдали обмундирование, разместили в казарме. До присяги ребята месяц провели в, так называемом, «карантине».

- На следующий день в шесть утра мы услышали: «Подъём!». Так и началась наша служба, - констатировал Пётр Шульгин. 

После присяги потребовали у Петра Ивановича подписку о неразглашении, так как служить ему пришлось на секретном объекте.

- Когда попытались спросить о том, что будет за нарушение данного обещания, ответ был краток: «Тюрьма или вовсе - расстрел», - рассказал Пётр Шульгин. – После этого вопросов уже не возникало. И мы знали чётко – даже письма домой строго проверяет цензура.

К слову, именно поэтому у Петра Ивановича нет фотографий с места службы. Имеется только одна небольшая фотокарточка, но снимок сделан уже после демобилизации и не в части.

За год – две пары  кирзовых сапог

Непроста служба в десантных войсках и в физическом плане. Во-первых, прыжки. Высота 1000 метров была уже «детским» лепетом! Десантники прыгают от 2 до 5 тысяч метров.

- Правда, с высоты в 5 километров прыгать разрешают только при наличии 20 прыжков. И учёт вёлся очень строго, - пояснил Пётр Шульгин. – Были также прыжки со стабилизированным снижением, то есть, во время выполнения этого прыжка парашютист сам раскрывает парашют по сигналам приборов, которые отсчитывают время.

Во-вторых, ежедневный 5-километровый кросс после утреннего подъёма. В воскресенье – 15-километровый.

- Со временем настолько втягиваешься и привыкаешь, что когда, к примеру, не можешь отправиться на пробежку из-за караула, то уже дискомфортно себя чувствуешь – словно больной - и восполняешь нехватку движения тем, что бежишь вечером, - продолжает рассказ Пётр Иванович.

Помимо бега, занимались скалолазанием, переплывали горные реки.

- Местные жители их называли «арыки», - пояснил Пётр Шульгин. – Проще говоря, это углубления, в которые стекает талая вода с заснеженных горных вершин, поэтому, она была очень холодной.

Бегали так, что за год две пары добротных кирзовых сапог стирали.

Вы десантники или дамочки!

Когда речь заходит о «традициях», Пётр Иванович вспоминает, что при такой занятости не до дедовщины было. Наоборот, опытные бойцы поддерживали молодёжь, готовя замену себе. Бывало и такое, что во время марш-броска цепляли выбившегося из сил бойца ремнём к себе – и волокли.

- Конечно, мы иногда хитрили, - рассказывает мой собеседник. – Кросс – и бегут бойцы с рюкзаками, заполненными песком. Это 30 килограммов. Забегаешь за гору – высыпаешь – и пошёл налегке. А как подбегать – снова насыпаешь. Командиры это прознали и стали наши рюкзаки камнями набивать. Где за такой короткий срок найдёшь столько булыжников? Приходилось бежать. Или на учениях. Разбивались на две группы. Чтобы узнать, где предполагаемый противник, набирали заранее чая – и к местным ребятишкам. Так, те все точки расположения нам выдавали. 

Были и курьёзные случаи. Как-то прыгал Пётр Шульгин с парашютом в Казахстане – недалеко от Байконура. Высадку делали утром. Самолёт повернул, открыл люки, но никто не прыгнул. Потому что посмотрели вниз, а там пламя – горит земля. Выпускающий на замечание бойцов ответил: «Это не огонь! Это тюльпаны расцвели».

- Прыгнули. У тюльпанов цветы огромные – мы таких не видели! Как насобирали мы этих тюльпанов, - вспоминает мой собеседник. – А тут комдив подъехал. Построилась дивизия, а цветы-то не выкинешь. Вот он и кричит на нас в громкоговоритель: «Вы десантники или дамочки, чтобы цветочки собирать! Живо убрать!».

«За тобой приехал, Лида»

Встретил в Киргизии Пётр Иванович и свою судьбу – супругу Лидию. Познакомились они на танцах, куда пешком (7 километров) однажды он пришёл в самоволку. Лида – сибирячка – из Новосибирской области, приехала в Киргизию на работу по распределению на комбинат по производству тканей.

После демобилизации Пётр Шульгин вернулся домой в Курскую область. И тут его мама заметила – по кому-то тоскует парень.

- Вернулся я в Киргизию, прихожу на комбинат, и мне навстречу выходит Лида, - вспоминает Пётр Иванович. – «Ты откуда?» - задала она мне вопрос. «За тобой приехал», - ответил я.

Вскоре они поженились и вернулись назад в Курск, но там для Лиды работы не нашлось. Переехали в Брянск, где место работы было, но не имелось жилья. Так и вернулись в Киргизию.

- Молодые были – на подъём легкие, - смеясь, рассказывает мой собеседник.

Жили в Киргизии пока у тёщи в двухкомнатной квартире. Чтобы получить собственное жильё, посоветовали Петру Шульгину съездить на покос травы под китайскую границу – в Алатау. Работа состояла в том, чтобы грузить на машины тяжёлые тюки с сеном, которые отправлялись на Памир – чтобы кормить лошадей у пограничников.

- Я ещё находился там, когда супруге уже выдали ордер, - вспомнил Пётр Иванович.

Прожили в Киргизии 5 лет, в 1976 году родилась дочь и стала серьёзно болеть – климат не подходил. Так и попали супруги Шульгины в село Полянское Курского района.

Чтят традиции деда и прадеда

- С 1977 года я устроился на филиал тракторного завода, - рассказывает Пётр Шульгин. – Собирал тракторные каретки на всю Курскую область и в Харьков. Каждая весила больше 100 килограммов, а в день я их делал по 40 штук. Жалко, что после 1991 года предприятие прекратило деятельность.

В Полянском родилась у супругов вторая дочь. В данный момент Пётр и Лидия Шульгины уже давно бабушка с дедушкой. И оба внука – Никита и Кирилл – поддерживают традиции деда. Старший Никита даже мысли не допускал о том, чтобы не пойти в армию - служил в Санкт-Петербурге в вертолётном полку. Младший Кирилл учится в военной академии в Москве. Кстати, учебное заведение парню выбрал и посоветовал дед. И учится Кирилл на одни пятёрки.

Достойным примером для ребят является и прадед – отец Петра Ивановича – Иван Михайлович Шульгин. Служил разведке у самого Константина Рокоссовского, прошёл всю войну, расписался на Рейхстаге. В семье бережно хранят его фронтовые награды: несколько орденов Отечественной войны, Орден Славы, множество медалей.

- Вот только здоровье меня в последнее время стало подводить, - замечает Пётр Иванович. – Но внуки сказали: «Дед, у тебя есть хорошие стимулы для того, чтобы жить!». Так и есть, ведь от старшего надо правнуков дождаться, а младшего увидеть в офицерских погонах. Так что, ещё поживём.

фото автора и из архива

семьи Шульгиных